Общую тематику выбранных для прочтения книг можно обозначить как «клубная культура».

Андрей Хаас «Корпорация счастья»
Эта книга написана для тех, кому интересна история развития клубной культуры в нашей стране, для тех, кто хочет знать, откуда появились первые ди-джеи, и для тех, кто прожил в клубах яркие годы своей юности. Культурная ситуация в Ленинграде начала девяностых годов, активное развивающееся сквотерское движение, и новая электронная музыка, — все это привело к появлению первого неофициального эсид-хауз-клуба на Фонтанке 145. Автор «Корпорации Счастья» — один из участников событий, знающий жизнь, нравы и людей, которые за прошедшие пятнадцать лет развили гигантскую индустрию клубных развлечений


Лоран Гарнье «Электрошок»
Laurent Garnier, фигура неоднозначная и одиозная в начале 80-ых вёл двойную жизнь, днём – лакей французского посла в Лондоне, ночью отрывался на самых вычурных и модных вечеринках. Кто бы знал тогда, что этот юноша станет иконой клабберов всего мира. Сейчас он – звезда мирового масштаба, диджей, соучредитель звукозаписывающей компании, радиоведущий, продюсер, музыкант, автор четырёх альбомов, писатель.
«Электрошок» – книга, написанная в соавторстве с Дэвидом Брюном-Ламбертом, это не только автобиография Гарнье, это история техно-культуры, апокриф одного из её столпов. Клубная жизнь Европы и Америки, ключевые моменты, культовые фигуры, рейвы, Техно- и Лав-парады, отношения с властями, бандитами, мажорами, а также хаус, техно, эйсид, транс, хардкор, нью-бит, хип-хоп, секреты диджейского мастерства и многое, многое другое


Для затравочки пару фрагментов про клуб Там Там:

Фрагмент из книги Севы Гаккеля:

«Иногда музыканты взаимодействовали и рождались новые проекты. Так появилась Авдогеса. Это был самый бредовый «проект», в котором участвовал Тима Земляникин, Эдик и некто Дима Желонкин из Йошкар-Олы. Я не знаю, что значит это слово, но оно абсолютно соответствовало тому месту, в котором жили эти персонажи. И Тиму тоже стали звать Авдогесом. В комнате, в которой они жили, потреблялось все, что течет и дымится, а грибы, по-моему, росли прямо там. Однако то, что они делали было необычайно интересно. К тому времени убили Кузика — басиста группы Нож Для Фрау Мюллер, и группа прекратила свое существование. И Авдогеса стала оптимальным местом применения таланта Тимы Земляникина. К каждому концерту он мастерил фонограмму, которую он делал чисто механически, привязывая тонарм проигрывателя на резинке. Пластинка прыгала в тщательно найденном месте и давала интересные несимметричные петли, на которые они уже на концерте играли в живую, а Тима пел. Одно время они играли каждый четверг, пока Тиме не стало скучно, и он просто ставил пластинку Ласкового мая и пел сверху. То есть получался, как это теперь называют, римэйк. В свободное время они стригли друг друга, а Леша Михеев всем делал татуировочки. Эдик же делал их себе сам и покрыл татуировкой все своё тело, только на спине, куда ему было не дотянуться, Леша выбил ему четыре четверки».

или вот еще:

Дмитрий Спирин «Тупой панк-рок для интеллектуалов»:

«Перед тем как выпасть из жизни почти на полгода, я совершил еще один любопытнейший трип. В поисках „кислой“, „которую где-то здесь делают“, мы с Сучком облазили всевозможные питерские клоаки, и, в конце концов, попали в место, которое считается альма-матер сегодняшней северной сцены, культовым местом, о котором с теплотой отзываются почти все популярные теперь питерские музыканты, от „Король и Шут“ до „Текиладжаззз“. Я говорю о клубе „Там-Там“, жутком и мрачном месте, которое не могло бы возникнуть в Москве ни при каких раскладах, никогда. Клуб располагался на Васильевском острове, в темном и узком питерском районе. В неотапливаемом, продуваемом всеми ветрами сравнительно большом помещении было кошмарно неуютно, по крайней мере, нам, ребятам-москвичатам. Посетители заведения производили впечатление бычья, нацепившего на себя зачем-то панк-лохмотья и отрастившего волосы. Все они выглядели тотально неприветливо и агрессивно, что вместе с мрачными стенами и общим нерадостным антуражем создавало крайне гнетущее ощущение. Атмосфера была недружелюбной, это чувствовалось в каждом взгляде, каждом движении. Казалось, вот-вот, и эти люди превратятся в жутких монстров, и каждый попытается сожрать другого. Когда я слышу от парней из „Текиладжаззз“ или „Маркшейдер кунст“ об „отличных деньках времен “Там-Тама» — я просто охуеваю. Насколько же мы разные, жители двух столиц. В ноябре 93-го «Там-там» был натуральной клоакой, где торговали «кислотой» перед входом в клуб на глазах у охраны (ментов после службы), в фойе, зале, туалетах и на лестнице. Я видел людей с огромными двадцатикубовыми шприцами, которые отпускали другим дозы прямо в рот из этих самых шприцев. Никто даже не думал шифроваться, создавалось впечатление, что фенциклидин в Питере легализован. Подумать только, «кислая» у них стоила дешевле, чем водка в ларьке, и считалась «бычьим» кайфом! Мы не могли себе такого даже представить. То, за чем мы гонялись дома по пол-дня, наводя «шифры» и боясь запалиться, то, что считалось у нас чуть ли не символом какого-то психоделического причащения, здесь отдавалось за копейки. Люди проливали стафф на землю, и лишь морщились. Наркотики не делали этих людей ни мягче, ни расслабленнее. Они нажирались PSP как водярой и мрачно охуевали друг от друга. Думаю, этого описания должно быть достаточно для понимания того, откуда растут ноги у огромного количества групп из Санкт-Петербурга. Этот город ставит такую печать, которую невозможно смыть никогда. А «Там-Там» был натуральным порождением Питера, порождением дьявольским и кошмарным."